 |
С умилением прочел подборку полыхающих праведным гневом народных откликов в защиту неприкосновенности нынешнего статуса камышинской газеты «Диалог» в №175 этого издания за 2 сентября. Особенно тронули слова некоего подписчика с 1994 года о том, что эта газета «наша совесть». А также аргументы ветерана журналистики В.Федоркова. Все, по мнению ветерана, очень простенько: замшелые чиновники затеяли реорганизацию потому, что честные и принципиальные журналисты столь заслуженного издания, выполняя свой главный профессиональный (контрольный) долг, пытаются их критиковать. Цитирую автора заметки: «власть никак не хочет смириться с тем, что главная роль прессы – осуществлять общественный контроль над ее действиями».
Не стану отрицать в принципе контролирующую миссию прессы. Действительно, все, включая чиновников, должны побаиваться, что за какие-то неблаговидные поступки, в том числе ненадлежащее выполнение своих обязанностей, они могут «попасть в газету». А газет и других СМИ сейчас великое множество (муниципальные, партийные, коммерческие, бульварные и т.д.) Однако считать контролирующую роль «главной»? По меньшей мере, сомнительно. Скорее, она все же производна от роли СРЕДСТВА МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ, чем, собственно говоря, является газета. Кроме того, муниципальные и государственные газеты должны быть одним из инструментов власти в проведении своей политики. Да-да, Виктор Александрович. Именно так было, есть и будет. Как, например, «Волгоградская правда» или «Российская газета». Критики в них, к слову, тоже немало.
Следуя логике Федоркова, народ избирает, допустим, мэров, доверяет им судьбу города, а редактор с подобранными им журналистами, знай, свое дело, – контролирует и контролирует. И сурово, но справедливо карает всех нерадивцев разящим пером. Причем, в нашем случае речь идет, скорее всего, о пожизненном редакторе, т.к. трогать ее вообще нельзя, иначе это будет нарушение свободы слова. Вдобавок ходят разговоры, что редактор сама очень не любит, когда пытаются хоть немножко проконтролировать ее (насколько слышал, полгода не допускала к плановой проверке муниципальных ревизоров).
Здесь возникает главный вопрос, на который хотелось бы услышать аргументированный ответ ветерана. А что если сам редактор (ну, допустим такое) руководствуется не слишком кристально-благородными побуждениями? Например, стал руководствоваться какими-то личными антипатиями или иными пристрастиями. Не исключено, что даже такими греховными согласно Священному Писанию, как гордыня, тщеславие, сребролюбие и т.п. Что тогда?
Кстати, боюсь, что мои рассуждения не совсем беспочвенны. Если говорить о гордыне и тщеславии, то сразу приходит в голову то, что «Диалог» уже давно стал «Монологом». Ну, например. Все лето газета буквально топтала в грязь милицию. Те пытаются оправдаться, умоляют: «Люди добрые, дайте возможность объясниться. В ваших статьях много ошибок и просто неправды. На нас ведь уже хулиганы на улицах плюют, на службу к нам никто идти не хочет!». Но «Диалог» к диалогу не снисходит. Мало того, редактор даже поставила себе это в заслугу. В смысле – отказ от выполнения закона о праве на ответ. Смотрите, дескать, какая я принципиальная. А ведь речь-то идет не о ком-нибудь, а о милиции. Где, как известно, служба и опасна, и трудна. И не только в песне и в кино.
Теперь о сребролюбии. Если честно, автор этих заметок не до конца понимает суть споров о предстоящей реорганизации и может лишь догадываться о ее подоплеке. Однако есть древняя мудрость: если неизвестно, о чем идет речь, то речь идет о деньгах. Думаю, что и в данном случае подразумеваются, прежде всего, как раз они. Тем более что предстоящая реорганизация, как сказано, не касается творческого процесса и даже журналистских кадров. В знаменитом "Слове к народу" от имени коллектива творческих и технических работников «Диалога», опубликованном 28 августа с.г., есть даже упоминание о финансовой самостоятельности, как залоге свободы слова. А я слышал, что нынешняя финансовая самостоятельность для редактора является еще и залогом незыблемого материального благополучия. Потому что заработки у нее (правда, говорили по секрету) выше, чем, например, у мэра или председателя Думы. Плюс семья хорошо устроена и все такое прочее. Так что есть за что побороться. И даже народ попытаться поднять на митинги.
П. Зюзин
|
 |
